Случай в церкви
Случай в Церкви
СЛУЧАЙ В ЦЕРКВИ
Я вам расскажу случай, который произошел со мною сегодня.
Мы настолько грешные все, что даже Библия говорит о нас, что «ВСЯК ЧЕЛОВЕК ЛОЖЬ». Но это так и есть. Как бы мы не хотели, но мы все равно врем и в малом, и в большом.
Вспомните себя — вы ведь хоть раз в жизни, но соврали? Если нет, то я низко вам кланяюсь и хочу до вас дотронуться, чтобы заразиться ПРАВДОЙ. Но это все предисловие. История началась с того, что я стала замечать за собой всякие метаморфозы.
Я испугалась, исповедалась и поняла, что я очень близка из-за своей греховности к этим, не хочу даже их называть, — «рогатым». Да не в том случае, что рогатая, потому что муж изменяет, а в том, что нагрешила до такой степени, что стала чувствовать «пребывание их в себе». Ну, думаю, все: пора собираться в психиатрическую клинику.
Но мой Духовник убедил меня, что эти «рогатые» меня просто пугают, что их во мне нет, потому что я спокойно стою в Церкви, слушаю Молитвы, подхожу к Кресту и, Причащаюсь. Но так же предупредил, зная о всех моих грехах, что они очень близко ко мне подошли. Он посоветовал мне сходить в Центральную Церковь на вычитку. Туда, где их изгоняют. Я так и сделала, стала ходить.
Прихожу сегодня в очередной раз туда, заказываю записки о здравии, упокоении и понимаю, что я не вписываюсь в ту сумму, которая у меня есть. Предлагаю убрать одну из записок, чтобы мне хватило денег, но свечница мне говорит: «Ничего страшного, вы же каждый четверг ходите на вычитку, принесете мне в следующий раз деньги».
Я по своему малодушию согласилась, сама стою и думаю: «Господи, прости меня, я теперь и Церкви должна». И вот стою на службе, мысль уходит от меня, знаете куда? Опять же к моим долгам, к тому, что я такая красивая стою, в белой норковой шубе, состоятельная мадам. Как я могу пройти мимо серебряного подноса, на который все кладут деньги, у кого сколько есть. И старушки в платочках, отдавая копеечки, говорят, опустив глаза: «Прими, Господи!». Он еще не у каждого берет.
Я в ужасе понимаю, что пройду, ничего туда не положу. Мне эта мысль не давала покоя всю службу. Я ее ловила, возвращала к словам Молитвы, но она опять от меня убегала к этому серебряному подносу. Так я отстояла на службе опять греша.
В этот момент я понимала, что перерыла всю сумку еще у свечного прилавка в надежде найти хоть какую-нибудь копеечку. Я выложила из сумки все: книги, иконки, вывернула наизнанку всю подкладку, так ничего и не найдя. А после службы, стоя в очереди к Кресту, я опять засунула руку в сумку и попросила Бога дать мне хоть копеечку, чтобы я смогла, приложившись к Кресту, положить ее на серебряный поднос.
Каково было мое удивление, когда я вытащила из сумки десять рублей металлом. Затем еще десять рублей, потом еще пять, и так по одной монете я набрала полную горсть с верхом желтых и белых монет, затем еще одну горсть так же с верхом. И вот тогда подняла голову к Куполу Церкви и сказала: «Спасибо тебе, Господи!».
Я до сих пор пребываю в легком шоке от случившегося со мной сегодня. Но теперь я могу со всей откровенностью признаться, что БОГ всегда с нами рядом, просто мы не хотим этого замечать. А эти «рогатые» после первой отчитки от меня отошли, больше я их не слышу в себе и физически не ощущаю, но семь раз обязательно схожу в Церковь, чтобы они не дай Бог не вернулись.
И еще одно открытие было для меня в Церкви: мне было очень удивительно, что к Кресту мужчин пропускали без очереди. Все говорили — мужчины идут первыми. И самое главное, что я поняла, придя в Церковь, что мы, женщины, всегда должны слушаться своих мужчин, потому что Бог их создал первыми…
Когда женщина идет за мужчиной получается 1:0, то есть десять, а если лезет вперед, то 0:1 и это очень страшно…Проверено на собственном опыте. Слава тебе, Господи, за все! И прости меня за эту исповедь перед людьми!
В Италии все церкви закрыты — строжайший запрет. Полиция проверяет, зачем человек вышел из дома
Игумен Алексий (Никоноров)
— Ситуация в стране тяжелая. Хотя итальянцы относятся к ней с большим пониманием и терпением, несмотря на то что закрыто все: школы, университеты, все сидят дома, улицы при этом пустые, люди сознательно никуда не выходят.
Естественно, это накладывает определенные обязательства и на нас, как на христиан. Мы не можем совершать богослужения.
Храмы закрыты
Последние службы в моем приходе состоялись в прошедшее воскресенье. Неделю торжества православия мы служили все дни, первую поста — тоже ежедневно. Всегда были люди, достаточно много.
В субботу я объявил молебен святителю Луке Крымскому о здравии и пришло как никогда много людей, в храме собралось около 50 человек. Но затем мы вынуждены были закрыть храм, потому что богослужения запретили.
В Вероне в воскресенье арестовали католического священника, который дерзнул совершить общую мессу несмотря на запрет.
Выход на улицу — по справке
Но главное, что запрещены перемещения людей. То есть сейчас по установленным правилам человек не может покидать свою квартиру. Это можно делать только по острой необходимости.
И лишь один член семьи может пойти в супермаркет или в аптеку раз в день. Он сам себе должен выписать справку, которую в любой момент могут проверить карабинеры или полицейские, остановив человека на улице. Если она не соответствует указанному времени, маршруту, если он находится не в том районе, в котором проживает, то человека штрафуют.
Поэтому сейчас даже говорить о том, чтобы совершать как-то тайно богослужения или при малом количестве народа, мы не можем. Люди не смогут покинуть дома и прийти в церковь. Это просто невозможно.
И мы вынуждены подчиняться правилам, до 3 апреля все церкви закрыты. Это распоряжение государственных властей за подписью премьер-министра.
Причем с сегодняшнего дня собираются закрыть и парки, то есть люди даже не смогут выйти в парк рядом с домом, чтобы прогуляться. Все обязаны сидеть дома.
Есть специальная форма, она разослана всем, ее должен заполнить любой человек, который выходит на улицу. Он должен написать: «Я, такой-то, выхожу из дома в такое-то время для того, чтобы, например, зайти в супермаркет, купить необходимые продукты для семьи, или направляюсь в аптеку или к врачу». Других причин быть не может. На работу никто не ходит, все закрыто.
Тайно служить литургию невозможно
У нас есть устное благословение нашего правящего архиерея служить по воскресным дням, но в приватном порядке, при самом необходимом узком круге участвующих: алтарник, кто-то из певчих, чтецов.
То есть отслужить литургию за закрытыми дверями, и объявить людям, что могут заходить, скажем, по пять человек принимать причастие, а остальные должны ждать на улице. При этом кто-то должен регулировать этот проход в дверях. После каждого причастия лжица должна быть продизенфицирована. Затем эту группу из пяти человек отпускать, а следующих вводить.
Но эта рекомендация нам была дана в понедельник до того момента, как правительство ввело более строгие меры и запретило покидать дома и перемещаться по городу.
Поэтому сейчас даже тайно служить литургию и приглашать кого-то невозможно. Если на улице перед церковью будут ждать несколько человек, то это сразу привлечет внимание полиции.
Посещать прихожан на дому законом запрещено. Но я знаю священников, которые сейчас, в последние три дня, начинают ходить по домам, совершают соборование, для нескольких человек дают причастие. Но это в регионах, где карантин был введен уже в феврале, это так называемая «красная зона». То есть они с февраля не имели возможности служить в церкви, поэтому ходят по домам.
Но так как мы служили до последнего, до прошедшего воскресенья, то пока, я думаю, нужды нет, две недели потерпим, а там посмотрим, как будет развиваться ситуация.
В ближайшее время служб не будет, это запрещено, в случае нарушения нас или оштрафуют, или предпишут потом закрыть церковь. Священнику грозит арест до трех месяцев за такие действия.
«Я сижу дома, а ты?»
Паники среди людей нет, но все очень опечалены, насторожены, расстроены. Где-то страх людей охватывает. Но нельзя сказать, что люди паникуют.
И на удивление, понятно, что Италия не самая законопослушная страна, итальянцы достаточно легко относятся и к жизни, и к законам, и ко всем предписаниям, но в этой ситуации люди стараются соблюдать все меры.
Со вчерашнего дня на балконах люди начали вывешивать плакаты, написанные от руки, разрисованные фломастерами, со словами: «Все будет хорошо!» или «Я сижу дома, а ты?» И таким образом немного мотивируют друг друга.
Дефицита продуктов нет, но очереди — на час
В большие супермаркеты пускают по пять человек, иногда чуть больше, поэтому людям, которые идут за продуктами, приходится ждать своей очереди на улице, на расстоянии двух метров друг от друга, поэтому перед супермаркетами образуются длинные очереди, в которых можно простоять около часа прежде, чем войти внутрь. Продукты при этом в магазинах в достатке, нет дезинфицирующих средств, это правда. Хотя в аптеках их можно приобрести. Гелей нет нигде и уже давно.
А так дефицита каких-то продуктов нет. Супермаркеты полные, все в достатке.
На удивление сейчас, с этой недели, наверное, 80% людей в масках. При том что, когда ситуация только начинала развиваться, никто их не носил. Перед каждой аптекой висит объявление «Масок нет». Люди приобретают их онлайн, через интернет.
Кроме масок люди также носят перчатки.
Трудно представить — не служить Пасху
Несколько лет подряд мы, силами нашего прихода, доставляли Благодатный огонь. В прошлом году за огнем не ездили, и в этом, наверное, тоже не поедем.
Сейчас ввели очень строгие меры до 3 апреля, до Пасхи есть в запасе несколько недель. Если люди и правда наберутся выдержки, будут сидеть дома, ограничат себя в перемещениях и в общении с другими людьми, то по идее распространение вируса должно остановиться. И мне кажется, что в апреле должна ситуация улучшиться, и ограничения должны быть сняты. Мы на это надеемся.
Если нет, то это будет вызов для нашего времени, для XXI века, совершенно новый. Как это — не служить Пасху по предписанию властей, по медицинским соображениям. Трудно себе представить, как такое может быть.
В нашем регионе (провинция Больцано) католические церкви были закрыты уже в конце февраля. Но это был не то что общий запрет, а совет со стороны властей не служить и ограничить проведение месс. У них начинался Великий пост накануне нашего, с так называемой Пепельной среды, и уже тогда нигде в католических храмах не служили.
Мы, православные, служили, пользуясь тем, что не было такой строгости в надзоре над исполнением этих предписаний.
Почти все православные храмы, кроме тех, что находятся в трех регионах: Ломбардия, Эмилия-Романия и Венето, которые были в «красной зоне», — служили.
Но с понедельника введен строжайший запрет, поэтому никто служить не может.
Случай в церкви
В церковной среде есть свой особый юмор. Забавное и откровенно смешное происходит даже в храмах, даже на богослужениях. Да и повседневная жизнь церковных служителей скрашивается такими обычными человеческими минутками.
Архимандрит Венедикт со свитой вышел на людную центральную аллею. Паломник, первым увидевший наместника, растерявшись, упал на колени и, позабыв имя наместника, стал просить благословения.
– Благословите, отец Вини, Вини, Вини…
Наместник порозовел слегка:
– Благословляю тебя, Пятачок…
И важно пошел дальше…
В середине 90-х годов общество было еще в целом весьма далеким от Церкви, и обращение к священнику «отец» было очень непривычным. Так вот, некий псаломщик из одного петербургского собора как-то, набирая номер отца Льва, перепутал цифры и попал не по адресу, но не понял сразу этого, и говорит в трубку:
– Попросите, пожалуйста, отца Льва.
В ответ – молчание, а затем на том конце провода задали ответный вопрос:
– А мать зайца вас не устроит? – И положили трубку…
(Из книги прот. Льва Нероды «Приходские новеллы»)
Как-то в одном питерском храме отпевали пожилую женщину. Среди стоящих у гроба родственников выделялся мужчина, который постоянно дергался, переходил с места на место – в общем, вел себя очень нервно. Чин отпевания подходил к концу; должны были последовать краткая заупокойная лития и провозглашение «Вечной памяти».
Вдруг этот мужчина появился у тела покойной с крышкой гроба. Тогда отпевавший священник тихо спросил:
– Что, это твоя теща?
– Не бойся, она уже не встанет! Поставь на место крышку!
После этого диакон и псаломщик быстро ретировались в алтарь, дабы не выразить свою бурную реакцию на услышанное в присутствии покойной и ее родственников.
(Из книги прот. Льва Нероды «Приходские новеллы»)
Реальная история. Раздается звонок келейнику наместника:
– Здравствуйте! Наместника можно?
– Дайте, пожалуйста, его телефон.
Келейник:– А вы человек верующий?
– Прочитайте «Отче наш».
– Ладно, а теперь прочитайте «Символ веры».
– Вот вам телефон, а если наместник придет, что передать, кто звонил?Ответ в трубке:– Епископ Амвросий.
((от админа: всем бы такое смирение)
Было отпевание. Покойник как покойник. Но… на нем были зачем-то очки и галстук (только шляпы не хватало)! Но самое интересное было под сложенными руками – брошюра «Как вести себя на кладбище». Родные, видимо, решили, что в книге этой содержится инструкция для покойников.
Во время архиерейской службы на причастие к чаше подходит бабуля с младенцем. Диакон спрашивает имя. Бабуля говорит: «Василий». Тут все замечают, что вместо младенца у нее завернут кот. Бабуля, закатывая глаза: «Причастите, болеет…»
Архиерей разворачивается и идет в алтарь. Отцы пытаются спрятаться друг за друга. Архиерей заходит в алтарь и спрашивает: «Отцы, кто кота исповедовал?!»
Один человек, певший в монастыре, рассказывал, как однажды, приехав в один город для совершения молебна, его хор готовился к началу службы. Все стояли на месте, отведенном для клироса, а рядом стоял аналой для батюшки, который будет служить. На аналое лежал раскрытый требник, и на нем карандашом было выведено: «Не забыть взять кадило, крапило, картонку»… и видно было, что кто-то другой подписал: «и маленькую собачонку»
Старушку в Оптиной направили к отцу Досифею. Имя-то сложное, непривычное, забыла старушка… И вот она, встретив названного отца (но не зная его в лицо), спрашивает:
– Батюшка, подскажите, где мне найти отца Фарисея?
Он посмеялся и говорит:– Да к любому обратитесь!
Случай из реальной жизни.
Восемь утра – пора начинать службу, а диакона все нет.
Батюшка дает возглас, начинают читать третий час. Диакона все нет.
Батюшка посылает алтарника позвонить диакону и узнать, почему-таки его все нет, тогда как служба уже вовсю идет.
Алтарник: «Отец диакон, батюшка просил у вас спросить, придете вы или нет?»
Диакон (заспанным голосом): «Который час?»
Алтарник: «Третий уже».
Диакон: «А чего звонишь в такую рань?»
Алтарник: «Вы не поняли, уже читают третий час…»
Наш владыка каждый год служит на Антипасху у нас в соборе.»Рядовых» верующих он поздравляет возгласом «Христос Воскресе!», а клирос должен знать эту фразу на 15ти языках. Нам он возглас дает, например, «Христос Анести!» (греч.) или «Христос Анвият!» (молд.) Ну, и отвечать надо соответственно «Апитос анести!», «Андибрат анвият!» и т.д.
К нашему стыду, на последнюю Антипасху все выучили эти фразы очень плохо. Вот и получилось так, что на последнюю фразу, которая была на японском «Христос фуфукацу!», мы, не зная, что отвечать, дружно прокричали «ВОИСТИНУ ФУФУКАЦУ!»
Батюшка один рассказывал. Служил он в одном селе, и вот за трапезой он нечаянно убил осу. ну летали там мухи и осы разные, садились на пищу. в общем мешали. Тут одна бабушка побледнела и говорит. Батюшка, как вы могли? Это же священное насекомое, оса.
Батюшка:»Почему это священное?».
Бабушка:»Ну вы же сами произносите во время службы: «Оса на вишне».
Одна старушка в церкви другой:- Ты, подвинься!
— Да ты греховодница. чего в церкви ругаешься!
— Это ты греховодница!(батюшка со стороны) — Успокойтесь!
— Ой, забылась! Спаси тебя Господи!
— Нет это тебя спаси Господи!»
Малыш (три годика) молится на вечерней молитве с папой-священником. Папа делает поклоны с молитвой: «Боже, милостив буди мне грешному». Малыш делает поклоны и тоже молится: «Боже, милостив буди папе грешному.»
Случай в церкви… — Петровна, глянь, да как же мы его упустили-то? Васильевна в ужасе крестилась.
Случай в церкви…
— Петровна, глянь, да как же мы его упустили-то?
Васильевна в ужасе крестилась. Посреди храма нелепо торчал высокий худощавый парень в растянутой футболке и джинсах, на которых целого места не было.
— Охти мне, грех-то какой, — подхватилась Петровна. — А ведь служба скоро.
Старушки засеменили к пришельцу. Тот с недоуменным видом озирался вокруг, будто не понимал, где находится. Это выглядело неприятно, Васильевна даже обиделась. Храм-то недавно отремонтировали на пожертвования. Все красиво, чинно, кругом позолота и благолепие, лики строгие, свечи горят… А этот пялится на иконы, словно впервые их видит.
— Ты почему в храм в драных штанах? — Петровна успела первой. — Креста на тебе нет! Не стыдно перед батюшкой, так хоть бога побойся!
Парень опустил взгляд на джинсы, пожал плечами, да так лучезарно улыбулся, что Петровна чуть не расплылась в ответной ухмылке. Хорошо, что Васильевна поддержала:
— Ты в храм пришел или на гулянку? Совсем стыд потеряли. Штаны рваные, и лба не перекрестит…
Длинноволосый, бородатый шатен продолжал ласково улыбаться. Дурачок какой-то.
— А кто это, там? — он указал пальцем на ближайшую икону.
— Николай Угодник, — захлебнулась негодованием Петровна.
— Это не он.
— Ну знаешь ли… — оскорбилась старушка. — Ты зачем сюда приперся, если даже Жития не читал?
— Да что с ним говорить, с наркоманом, — Васильевна решительно пихнула парня в бок. — Иди отсюда! Хочешь к богу прийти, так переоденься! Позорник.
— Думаете, бог любит только хорошо одетых? — посерьезнел наркоман.
Но старушки уже не слушали. Подталкиваемый в спину и бока сухими кулачками, парень медленно двигался к выходу. Но он сопротивлялся, да еще задавал странные вопросы:
— Разве богу важна одежда и молитвы? А как же — «блаженны чистые сердцем»?
— Что здесь случилося? — на пороге храма воздвигся толстый, солидный мужик в нарядной синей форме — Донцов, урядник, возглавлявший казачий патруль.
— Почему шумим в божьем доме, гражданки старушки?
— Да вот, Сергей Николаевич, безбожника поймали.
— Давай, сынок, иди отсюда, — добродушно прогудел урядник, легко поднимая парня за шиворот, словно непослушного щенка.
Оказавшись на улице, патлатый сощурился от яркого солнца.
— Чего тебя в храм понесло? — выговаривал Донцов. — По тебе ж видно, не наш ты, не русский человек. Еврей?
— Ну… да, — признался парень.
— Так и ходи в синагогу. У нас страна мирная, никого не трогаем, пока ведут себя прилично. Ступай к своим, а Христа нашего не трогай.
— Почему он ваш? — вдруг уперся на месте патлатый.
— А чей же? — удивился Донцов. — Наш, православный боженька.
И тут же истово перекрестился.
— Вообще-то, он наш. Он был иудеем, — твердо произнес парень.
Донцов аж глаза выпучил от изумления:
— Кто? Иисус?!
— Да.
— Сынок, — пытаясь сохранить спокойствие, сказал Донцов. — Ты б шел проспался… Христос еврей, придумал тоже!
— Его мать, Мария, была иудейкой, как и отец, Иосиф. Понятно, что настоящим отцом был бог. Но еврейство определяется по матери. Хотя, даже если определять национальность по вашей традиции, то бог-отец, в общем-то…
